В конце июля Верховная Рада поддержала предложение президента Зеленского и уволила генпрокурора Ирину Венедиктову, позже назначив вместо неё нардепа-«слугу» Андрея Костина. Как бывало всегда, причин своих решений — как увольнения, так и назначения — власть не объяснила. Что не удивляет, ведь почти все увольнения с прокурорского трона происходили по политическим соображениям, а не объективным нуждам в интересах государства.
Об этом сообщает ВЧК-ОГПУ
Что происходит в Офисе генпрокурора (ОГП), пока Костин не проявляет публичной активности? Какие кадровые перестановки осуществил новый генпрокурор и почему? Как происходит взаимодействие со Специализированной антикоррупционной прокуратурой (САП) и её очень активным новым руководителем? Как обстоит дело по надлежащему сбору доказательной базы преступлений российских военных, за который отвечаетОГП?
Кадровые перестановки
Первым шагом Костина, что и понятно, должен был стать своеобразный конкурс на лояльность среди заместителей. Кое-кого нужно было уволить, кое-кого назначить. «Свои люди» — это глобальный тренд действующей власти, которая, по сути, ликвидировала реформу госслужбы вместе с никому не интересными конкурсами. До Офиса генпрокурора это европейское ноу-хау, как известно, вообще не докатилось.
Так что, ожидаемо сразу уволили «юриста Медведчука» Максима Якубовского. На середину сентября из старых сотрудников в Офисе генпрокурора оставались первый заместитель Роман Говда, Игорь Мустеца и Алексей Симоненко.
Как уже отмечалось, Симоненко однозначно должен был остаться в команде генпрокурора. И это, естественно, решение не самого Костина, а воля Банковой. Объяснение простое: именно Симоненко подстраховывал предыдущего руководителя в деликатных моментах с подписанием подозрений тем или иным политическим оппонентам Зеленского. А такими удобными кадрами в приличных командах не разбрасываются.
Заместитель Игорь Мустеца до последнего боролся за место под солнцем, заручившись поддержкой заместителя руководителя офиса президента Олега Татарова. Напомню, что именно Мустеца попал в ОГП при известном «бизнесмене на контрабанде» Илье Павлюке. И Татаров справился: Мустеца — заместитель. А вот Роман Говда как ни старался, не удержался — его перемещают на Житомирщину.
Что касается «своих». Генпрокурор Костин назначил двух новых заместителей — Дмитрия Вербицкого и Алексея Хоменко. Оба раньше работали на руководящих должностях в Одесской и Киевской областных прокуратурах. Поговаривали также о назначении ещё одним заместителем Сергея Костенко из той же Одесской прокуратуры. Источники свидетельствуют, что он прошел собеседование, но пока не назначен.
Вспомнилось, как генпрокурор Юрий Луценко своего каждого потенциального зама водил лично к тогдашнему президенту Петру Порошенко. Интересно, водит ли, и к кому именно, своих заместителей Костин?
Как сообщили источника в ОГП, 16 сентября Андрей Костин перераспределил полномочия в Офисе генпрокурора. За собой оставил общую организацию работы, сотрудничество с Верховной Радой, Кабмином, офисом президента, СНБО, ВСП. Кроме того, Костин координирует деятельность правоохранительных органов в сфере противодействия преступности, руководит патронаткой, кадрами, международно-правовым сотрудничеством, Департаментом противодействия военным преступлениям, Генинспекцией и т.д.
Тем временем Дмитрию Вербицкому отданы самые жирные направления работы. Среди подчинённых подразделений — Департамент уголовной политики и защиты инвестиций, Департамент противодействия нарушениям прав человека в правоохранительной и пенитенциарной сферах, Специализированная экологическая прокуратура, Управление надзора за соблюдением законов БЭБ, Управление противодействия уголовным правонарушениям в сфере кибербезопасности, взаимодействие с АРМА и т.д.
Почему? Как свидетельствуют источники с Одесчины, именно Вербицкий способен эффективно «направить» поступления от экономических тем. Искусство сбора прокурорскими пчелами коррупционного нектара — очень непростая работа, требующая соответствующих умений и навыков. И если для сбора одного килограмма мёда пчеле нужно принести 120–150 тысяч нош нектара, то «успешный» прокурор может принести миллион условных единиц из одного кейса о «защите инвестиций». Но не будем торопить события, что если на этот раз мы ошибаемся.
Игорю Мустеце отошли Департамент надзора за соблюдением законов Нацполицией, Департамент представительства интересов государства в суде, Департамент защиты интересов детей и противодействиянасилию, Управление поддержания публичного обвинения в суде, сотрудничество с ГАСУ и Уполномоченным по делам ЕСПЧ.
Алексей Симоненко пока ещё не поднялся до уровня первого заместителя, как ожидалось, однако получил в подчинение Департамент надзора за соблюдением законов органами ГБР, Департамент надзора за соблюдением законов органами безопасности, Департамент документального обеспечения и т.д.
Кстати, здесь стоит остановиться и на перестановках в упомянутом подразделении ОГП, которое занимается ГБР. Примерно две недели назад, сразу после смещения бывшего первого заместителя генпрокурора Романа Говды, начато его реформирование. Вместо бывшего руководителя Александра Панова этот департамент возглавил Ян Стрелюк. Со своей стороны, Панов предварительно «отбыл номер» как руководитель подразделения надзора за БЭБ, но сейчас он вне штата.
Ещё один заместитель — Алексей Хоменко — будет курировать Специализированную прокуратуру в военной и оборонной сферах, Департамент Евромайдана, Департамент государственного имущества, ресурсов и материально-технического обеспечения, Департамент планово-финансовой деятельности, бухгалтерского учета и отчетности, Департамент информационных технологий, Управление организационного обеспечения ЕРДР.
Отношения с главой САП
Что касается сотрудничества и координации генпрокурора Андрея Костина с главой САП Александром Клименко, то складывается впечатление, будто генпрокурор не вставляет палки в колеса во время резонансных расследований, как это обычно делала Венедиктова. Однако ещё рано делать полноценные выводы. Сегодня можно лишь сказать, что САП заработала значительно лучше, чем это было во времена безвластия после написания Назаром Холодницким заявления об увольнении в конце августа 2020 года.
После назначения нового руководителя САП резко активизировались разные кейсы, которые были доведены до логического завершения в рамках полномочий, которыми наделены прокуроры. В частности, сообщено о подозрении восьмерым людям, причастным к реализации схемы по завладению более 13 млрд гривен средств «Укрнафты». Напомню: эту компанию длительное время контролировала группа «Приват».
Ещё один кейс, требующий внимания, касается дела «Роттердам+». Руководитель САП отменил решение о закрытии указанного производства. Позже опубликовали новость, что следствие по этому производству наконец завершили.
Кроме того, САП завершила следствие по делу в отношении нардепа-«слуги» Александра Трухина, которого подозревают в попытке подкупа патрульных полицейских. А Белоцерковскому городскому голове Геннадию Дикому сообщили о подозрении в растрате средств во время приобретения недвижимости, позже избрав ему меру пресечения. Но это лишь часть того, чего добились в САП с конца июля текущего года.
Но что означает демонстративное невмешательство Костина в деятельность САП? Он строит свою репутацию или методично сооружает очередную потемкинскую деревню под пристальным надзором ОПУ и лично Ермака? Ответы мы узнаем немного погодя.
Сбор надлежащих доказательств в войне с Россией
По заявлениям правозащитников, почти полгода военного руководства Офисом генпрокурора Ириной Венедиктовой, на фоне её активного пиара по сбору доказательной базы преступлений россиян, дали «беспрецедентный» результат — тотальный провал. Так что на ключевом на сегодняшний день направлении — поле для нового генпрокурора непаханое.
Поэтому неудивительно, что после распределения обязанностей Костин отправился в международное турне. Целью его стало «обсуждение общих действий международного сообщества по привлечению к ответственности за преступления агрессии и военные преступления РФ, содеянные в Украине».
Так, во время Варшавского безопасностного форума генпрокурор отметил, что нужны разные механизмы привлечения к ответственности, в частности Специальный трибунал, Международный уголовный суд и национальные уголовные производства, которые будут дополнять друг друга.
Далее Костин снова сконцентрировал внимание на создании Специального международного трибунала, очевидно именно под наш кейс агрессии россиян. Во время Парижского форума «Ночь права» Костин призвал международное сообщество приобщиться к борьбе Украины с агрессором на юридическом фронте.
Безусловно, это все очень важно, однако кто наконец начнёт надлежаще собирать доказательную базу? Напомню: 418 детей уже погибли во время агрессии РФ, а вообще пострадало более 1200 маленьких украинцев. Буча, Ирпень, Макаров, Изюм… А полноценного документирования военных преступлений с соответствующими месседжами в публичной сфере до сих пор нет. Поэтому трудно понять, старается ли Костин исправить состояние дел, которое сложилось во времена руководства ОГП Венедиктовой. Здесь одно из двух — либо генпрокурор затаился, и работа над ошибками действительно проводится, либо продолжает политику невмешательства Ирины Валентиновны. Интересно, часто ли размышляют над этими вопросами на Банковой?
Более того, что касается роли в истории международных судов, то стоит напомнить, что ключевой обвинитель в Международном трибунале в деле военного преступника и бывшего президента Сербии Слободана Милошевича Джеффри Найс отметил, что трибунал по осуждению военных преступников в российско-украинской войне следует создать именно в Украине. Ему непонятно, почему украинцы хотят, чтобы трибуналом руководили иностранцы.
Conclusines (выводы)
Безусловно, прошло слишком мало времени для каких-то выводов о работе генпрокурора Андрея Костина. Но все перечисленные выше нюансы, особенно в отношении деятельности Офиса генпрокурора по сбору доказательств военных преступлений, — личные риски для Зеленского. Потому что именно президент олицетворяет борьбу с Путиным и его российскими войсками, а также преступлениями, которые совершают эти негодяи. Можно долго возмущаться зверствами россиян и апеллировать к нашим «политическим» учителям из Вашингтона, Лондона или Брюсселя в видеообращениях, но при этом надо выполнять домашнюю работу. А также «не забывать дома дневник», когда международники указывают на вполне очевидные вещи и провалы.
Самому же Костину нужно обратить внимание не только на военные преступления и борьбу с коррупцией — слава Богу, пока не путаясь под ногами у САП. Есть и другие проблемы внутри учреждения — зависимость Квалификационно-дисциплинарной комиссии прокуроров, Всеукраинской конференции прокуроров, Совета прокуроров. Генпрокурору следует сосредоточиться на выполнении своей конституционной роли — координационной, не подменяя собой следственные органы.
Последней (но точно не менее важной) задачей должен бы стать разрыв оков, которыми политическое руководство государства постоянно связывает руководство ОГП. Как-никак, прокуратура уже давно стала частью судебной ветви власти, а это распределение и принцип независимости закреплены как в Конституции Украины, так и в профильном законе.
Андрей Костин не должен быть клоном Ирины Венедиктовой хотя бы потому, что у него, в отличие от предшественницы, нет политических амбиций. Но здесь вопрос в другом: какие амбиции у тех, кто посадил его в это кресло? Сможет ли и намерен ли генпрокурор реально дистанцироваться от Банковой? Наблюдаем.